Название:
Краткое описание: В "Утонченном мертвеце" Каспар исследует секс, сюрреализм, гипнагогические образы, восковые скульптуры, организацию "Мнение Масс", искусство наци, гипноз и безумие. Он ведет хронику кровавых обстоятельств распада Братства Серапионов. Помимо этого он пишет о своей одержимости безумной страстью и неустанном поиске исчезающей женщины. Действие книги происходит в Лондоне, Париже и Мюнхене в 40-х и 50-х годах. Так же как и в "Арабском кошмаре" и "Пределах зримого", центральной темой нового романа Роберта Ирвина является странная сила воображения.
Это - роман в романе. «Изысканный труп» (Exquisite Corpse как «Утончённый мертвец», дабы не смущать госпожу Брайт и её поклонников, видимо) - сам роман, который пишет Каспар, представляет собой своеобразное послание, письмо в виде книги, отправленное потерянной возлюбленной. Все остальные попытки разыскать исчезнувшую любимую завершились ничем - разве что привели Каспара в палату сумасшедшего дома.
Он странный и живёт в своём странном мире. В этом странном мире нет запретных тем и неловких обстоятельств. Есть только жажда непрестанно раздвигать границы своего восприятия силой воображения. Большая часть этого мира - внутри Каспара, как и внутри каждого. Прекрасный мир иллюзий, делающий жизнь ярче и... больнее, фактически, заменяющей её, подменяющий. Иллюзия жизни, иллюзия любви. Иллюзия всемогущества.
Потерянная сейчас атмосфера общности людей, объединённой одной идеей, целью, жаждой. При прочтении у довольно многих, должно быть, возникает щемящее чувство - ностальгия по неслучившемуся, которое с тобой никогда не случится. В книге речь идёт о вымышленной творческой группе сюрреалистов – «Серапионовы братья». Эти невероятные творцы нового мира жили в процессе бесконечного чуда каждый день.
Стоит сказать, что книга начинается с сумасшедшей игры: Каспар идёт по улице с завязанными глазами, изображая слепого, а его друг поддерживает за локоть и рассказывает, что твориться вокруг. Естественно выдумывая разные небылицы про мраморные залы и роскошные бордели. Такое странное упражнение было призвано развить воображение
черная маска для сна, закрывавшая мне глаза, была моей собственной. Пока Маккеллар подбирал слова для описания своей версии Лондона, я разглядывал совсем другой город, проступавший на внутренней стороне век, где улицы вдруг обрывались в пропасть, и повсюду стояли восточные храмы. Я видел священников и монахинь, которые выгуливали крокодилов на пустынных, безлюдных улицах. Я заходил в дома и квартиры, выбранные наугад. Проходил по гостиным, прислушиваясь к разговорам, которые были весьма оживленны, и все же безмолвны. Я различал в толпе лица людей, подмечал каждую черточку, вплоть до мельчайших деталей, и меня даже не удивляло, что я никогда раньше не видел этих людей. Так, вслепую, бродил я по Лондону и жадно впитывал чудеса, открывавшиеся моему затемненному взору.
Уже в следующей главе Братство на спиритическом сеансе общается с Духом Абсурда и решает, что настала необходимость изобрести новый порок
Кто-то высказал предположение, что самый недавний порок - фетишизм на резину. Оливер предложил сверлить дырки в человеческом теле, чтобы в нем было больше отверстий для удовлетворения сексуальных потребностей. Идеальный любовник (любовница) должен выглядеть, как сыр «Эмменталь».
«Я был в Германии, Нед. Я видел будущее, и оно нас не любит» - говорит Каспар после возвращения предводителю Братства Серапионов. Но его никто не слушал. Поставив себя «над реальностью» они напрочь потеряли сней связь. Никто не предполагал, что сюрреалистов будут запирать в концлагеря наряду с евреями и цыганами. Потому что их считали сумасшедшими и недостойными жить.
Подробнее остановлюсь всё же на самом Каспаре. Итак, бедный Каспар, художник - сюрреалист. Он самый изысканный труп из всех изысканных трупов, созданных своим неуправляемым воображением, будучи уверенным, что он им управляет. Свобода воображения пьянит и создаёт ещё одну иллюзию - иллюзию богатства жизни, насыщенности и яркости её. Эта жизнь так привлекательна, что вне её, обычной человеческой, жить Каспар не умеет.
Не знаю, в чем дело, но обычно мне снятся бесцветные, скучные сны. Сны про график работы, походы по магазинам и ожидание автобуса. От таких снов, наверное, тоже есть польза. Хотя бы в качестве подготовки для жизни в яви, для нормального существования petit bourgeois* (маленького обывателя (фр.).«Видишь, - поучают меня мои собственные сновидения. -Вот так покупают сосиски. А чтобы автобус остановился на остановке, надо вот так поднять руку!»
Каспар, прежде всего, художник, а какой художник без страданий? И он придумал себе Великую Любовь всей своей жизни, глодавшей его безнадёжными поисками и душевными страданиями. Милая простушка Кэролайн была обожествлена, желанна, мучительно недосягаемо желанна, страстно и безнадёжно любима. И всё лишь одной могучей силой воображения! Была ли она? Может быть это, и вправду, «фантом, сотканный из тоски и неутоленных желаний». Я не буду здесь описывать свои ощущения и впечатления именно от любовной линии (которая оказалась весьма коварной и с неожиданной концовкой), ибо, как ни крути, сюрреализм сюрреализмом, а книга, как оказалось, о любви, хоть и всего-лишь выдуманной, на мой взгляд.
У меня уже был совершенно безумный и феерический секс с Кики де Монпарнас и другими. А теперь мне хотелось нормального секса, и чтобы у нас с Кэролайн были дети. Не потому, что я сильно люблю детей. Я к ним вообще равнодушен. Но если у нас с Кэролайн будут дети, это привяжет ее ко мне, и у нас с ней получится дивная традиционная буржуазная семья. Вот такой разгул буйной фантазии.>...<то, что делала со мной Кэролайн, чем-то напоминало роман Сальвадора Дали «Скрытые лица» (малоизвестный и явно недооцененный), в котором он представляет миру то, что объявляется новым извращением: кледализм, способ «любить, не дотрагиваясь», amour-voyance* или оргиастическая вакханалия сознания. В кледализме любовь приближается к таким запредельным крайностям, что влюбленные достигают оргазма, даже не прикасаясь друг к другу, одной только силой желания, так сказать, умозрительно. >...<я вложил столько себя в мою любовь к Кэролайн, что она стала живым воплощением моей души, моей анимой, и когда Клайв вонзался в ее естество, он входил и в меня тоже: совокупляясь с Кэролайн, он содомировал и меня. И поскольку в моем воспаленном воображении мы с Кэролайн были одним существом, когда она наклонялась над членом Клайва и брала его в рот, мой собственный рот неизменно оказывался в том же месте.
Каспар, как ребёнок, который ждёт чуда, живёт этим чудом. Но это чудо не радостное и не светлое, оно - невысказанно тоскливое, растерянное и обаятельное. Большой ребёнок, обладающий удивительной способностью видеть это чудо даже в сумасшествии и откружающих смертях. Питер Пен, никогда не взрослеющий и заблудившийся в себе, сильный и очаровательный в своей этой умопомрачительной выдуманной картине сюрреалистичной жизни. Он, я бы сказал, блаженнный и именно этим силён, обычный обыватель давно бы съехал с катушек. Каспар же в сумасшедшем доме чувствовал себя почти замечательно. Да, попал он в сумасшедший дом из-за любви же. Дело в том, что он решил обучиться гипнозу, чтобы хотя бы так удержать ускользающую Кэролайн. С талантливейшей одержимостью он шлифовал свои навыки. А, всё, что делал Каспар, он делал наотмашь, до глубин и дна, если находил это самое дно.
В книге есть несколько довольно любопытных героев кроме главного Я остановлюсь на «недопрокаченном» писателем Неде Шеллингсе - лидере и руководителе «Серапионовых братьев». Эта фигура представляется мне некой тёмной глыбой, незримо и фатально поворачивающей сюжетные линии. По рассказам он предстаёт эдаким едва ли не современным маркизомм де Садом.
Я просто боялся знакомить ее с Недом Шиллингсом. Я не знал ни одного человека, который бы смог устоять перед мощью его ума. Женщины (и мужчины тоже) неизменно становились жертвами его неодолимого интеллектуального обаяния, и его умственное превосходство давало ему, в своем роде, droit de seigneur на всех женщин братства
Яркая, сильная, харизматичная личность. Но, будучи у всех на виду, он смог сдерживать в себе что-то ещё более могучее, чем мог показать, смог утаить в себе свою самую страшную тайну - чудовищный страх перед смертью, да и перед жизнью тоже. Наверное. в первую очередь - перед жизнью.
Удивительно атмосферная книга, наполненная многоуровневыми образами и разветвлёнными сюжетными линиями, но положительно не теряющая общей нити повествования, стерженя. Изящные описания, но не переполненные излишней вычурной утончённостью, разбавлены местами совершенно просторечными, грубыми и сленговыми словами, что только придало дополнительного очарования. Трагизм, красота и тонкая язвительная сатира. Написано настолько искренно, что невозможно поверить, что это всё - вымысел.
И заметьте, действие происходит задолго до героиновых сказок Берроуза и кокаинового трэша Уэлша. Максимум отношений сюрреалистов с веществами – выпивка и изредка опий. Просто эти люди обладали зашкаливающим уровнем внутренней свободы. Той свободы, которой мы теперь все присытились и тем самым обеднели.
-
-
12.11.2013 в 14:22По-своему очень сильная книга.
Цепляют не только переломные моменты, но и сама их предыстория.
-
-
07.07.2014 в 20:01-
-
07.07.2014 в 20:49Спасибо, что поделился мнением.
-
-
07.07.2014 в 21:10-
-
07.07.2014 в 21:15